Библиотека

«На волжских просторах, на бреге крутом»

Страницы истории села Безводного

Панфилова Н.В. Бойкачёв М.В.

"Понизовьем", "Низовской землёй" называют древние русские исторические источники край, раскинувшийся по Великой Волге южнее Ярославля и по нижнему течению Оки, вместе с бассейнами рек Унжи, Ветлуги, Суры, Теши, Пьяны, Алатыря. Древний человек поселился на территории Ниже­городского края очень давно, о чём свидетельствуют многочисленные стоянки, обнаруженные в этих местах. Да и природные условия способствовали этому, поскольку, по свидетельству учёных, последние 40 миллионов лет территория края была сушей. Много позже опорой этих удивительных земель стал "Нижний Нов-Град"- так именуют документы город, основанный князем суздальским Юрием Всеволодовичем на месте впадения Оки в Волгу в 1221 году. Многими своими городами, сёлами и деревнями гордится Нижегородский край, расположенный в самом центре Руси. Но сегодня наш рассказ об одном из них - о селе Безводном, оставившем свой заметный след как в истории русских промыслов и ремёсел, так и в истории традиционного русского народного костюма.

Привольно раскинулось на правом высоком берегу реки Волги старинное село Безводное. Красота здешних мест не может оставить равнодушным. От Нижнего Новгорода и ниже по течению, вплоть до пределов Республики Татарстан, правый древ­ний берег Волги большею частью подходит прямо к реке и только в нескольких местах, в том числе около сёл Безводное и Кадницы, между ними лежат небольшие участки поймы. Древний берег везде высок. Как отмечали исследователи XIX века, средняя абсолютная высота его 60 саженей, а в районе сёл Зимёнки и Безводное 80 саженей. Он обрывается прямо к реке или образует ряд холмов, произошедших от обвалов и оползней. Крестьянские избы занимают три холма, а местный ландшафт и хозяйственная деятель­ность жителей села определили его двухчастность — деление на горную часть «Гору» и подгорную часть «Слободу». Как утверждают местные пре­дания, в Безводном была своя пись­менная история, находившаяся в старой церкви и не сохранившаяся до наших дней. Село Безводное с давних пор упоминается и в исторических документах.

Первые жители здешних мест поселились на открытой поляне на высоком волжском берегу. Только вот с водой поначалу было плохо, поскольку даже в колодцах глубиной 15 аршин её уровень был невелик. Поэтому и назвали крестьяне своё селение Безводным. Позже в горе нашли много ключей с прекрасной водицей. Так что в селе воды стало хоть отбавляй, а название всё же осталось прежним - Безводное.

Исследователи и путешественники уже в XVIII веке отмечали поразив­шую их "кипучую ремесленно-промысловую деятельность нижегородского крестьянства", что свидетельствовало, по их мнению, о расцвете местных сельских ремёсел. В этом отношении Безводное также преуспело, поскольку с незапамятных времён было местом, где вытягивали проволоку, изготовляя из неё железные уды, коими торговали по всей Волге, вплоть до Астрахани. По определению Владимира Даля: уда - «это крючок; в большом виде: кованец». Село Безводное делилось по занятиям населения на две части: сельским хозяйством в основном занималось население нагорной части, а подгорная Слобода вся была занята кустарным производством. В конце XIX века безводнинские кустари производили речные и морские уды-крючки, тянули из меди и железа проволоку, ковали корабельные цепи, занимались производством гвоздей, одёжных крючков и петель. Кроме того, в Безводном и в ближайших селениях было особенно распространено изготовление железных и медных полотен для сит. В начале XX века этим промыслом занимались в Безводном 1625 человек, а в окрестных сёлах 567 человек. Они сбывали свою продукцию в Поволжье, Сибири, на Кавказе и за пределами Российской Империи, в частности, в Персии, удовлетворяя преимущественно нужды деревни. Кроме обыкновенных домашних сит, здесь вырабатывали сита веялочные, зерно-сушильные и др. Местные крестьяне занимались также и другими промыслами. Те, у кого были хорошие лошади, зимой занимались извозом. Слобод­ское население было связано и с Волгой. Среди безводнинских жителей были капитаны пароходов, лоцманы, матросы. Работали в летний период, получая хорошие по тем временам деньги - от 100 рублей в месяц и больше. Зимовали всегда дома. Население Безводного было не только очень деятельным, а через это и весьма зажиточным, но отличалось и большой религиозностью. Об этом свидетельствует построенная на горе большая каменная церковь Пресвятой Живоначальной Троицы, внутри которой был установлен позолоченный иконостас, а стены расписаны профессиональными художниками. При храме существовало два хора, один из ко­торых был «партесным пением», т.е. многогласным.

В большие церковные праздники сюда собирались крестьяне из соседних деревень и даже других приходов. Кроме православного храма были ещё единоверческая церковь и несколько староверческих различных толков. Все приходы - богатые, поскольку безводнинские прихожане слыли людьми состоятельными. В селе была организована земская школа, да и вообще, как отмечали исследователи, процент учащихся в селе Безводном на рубеже XIX и XX веков был выше, чем в целом по уезду. В число местной сельской интеллигенции входили священник, учитель, почтовый чиновник, волостной писарь.

До начала XX века жители Безводного придерживались своих традиционных обычаев, характерных для этих мест. Мужчины бороду и усы не брили, а голову подстригали «в кружало». Они носили кафтаны и шубы, а жен­щины полукафтанья и шубки с борами, а также сарафаны, на пошив которых уходило не менее 9 метров ткани, передники и платки. Шубы обшиты мехом и имели длинные рукава, так что зимой перчатки и варежки были не нужны. Скрестив руки на животе, девушки стояли зимой на гулянье и, если чувствовали холод, отогревали лицо и руки, сунув нос в рукава. Однако постепенно в быту у местных  жителей  стали появляться и новые веяния, в частности, элементы городского костюма, такие как: пальто, жакеты, платья, существовавшие параллельно с традиционной народной одеждой. Обращаясь к модисткам, стали шить шёлковые, шерстяные и муаровые платья. (Илл. 14, 15) Зимняя одежда состоятельных безводнинцев была обязательно на меху, чаще всего лисьем, у женщин с куничьими воротниками. Менее состоятельные крестьяне носили одежду на козьем меху или на вате. Притом она строго регламентировалась по сезону. Например, зимняя одежда без меха могла вызвать улыбки и насмешки. По базарным и праздничным дням все ходили нарядно одетыми, особенно женщины.

Этому весьма способствовали три причины: рост доходов селян, их религиозность, поскольку в Безводном особо почитались Покров, Рождество, Пас­ха, Троица и Масленица, базары, которые тут проходили два раза в неделю - в воскресенье и вторник. Бесконечны­ми рядами стояли возы с различной рыбой, мукой, горохом, крупами, гончарными изделиями и прочими товарами. Именно на базарах и ярмарках чаще всего и покупалась более модная современная одежда, а также материал для её пошива и всякая мануфактура. Мыла ядрового казанских заводов покупали часто целый пуд, так как здесь оно было на 2 копейки в фунте дешевле и всё первого сорта. Торговые ряды занимали всю площадь, а крестьяне из Без­водного и окрестных деревень приходили сюда не только за покупками, но и погулять, встретиться с нужными людьми, узнать последние новости. В самоварах разогревался горячий медовый сбитень, рядом торговали горячими пирогами.

Все гуляющие и зимой ходили в кожаной обуви, несмотря на сильные морозы, поскольку выйти в хорошем пальто и валенках считалось неприличным, засмеют. Парни и молодые мужчины ходили в брюках навыпуск и кожаных ботинках с резиновыми галошами. Девушки также в ботинках с галошами или в суконных ботах. Ходили все вокруг торговых рядов кругами в одном направлении, «себя показывали и других смотрели». В сумерках все расходились по домам и ходили в гости. Строго соблюдались старинные правила, и без разрешения хозяина, поклонов и молитв в чужой дом никогда не заходили, да и уходя молились, кланяясь три раза. Праздничными вечерами по улицам парни распевали весёлые песни. Иногда между ними вспыхивали ссоры, переходящие в потасовки. Но за порядком в селе смотрели специальные люди - сотские, своеобразный род полицейского надзирателя по выбору из крестьян. Их часто звали «подожники», так как в руках они держали подог или подожок — деревянную трость, а на груди были приколоты удостоверения с печатью старшины. По праздникам в Безводное приезжал и становой пристав.

В эти дни здесь устраивали катания на лошадях, особенно это любили делать на Масленицу. Обычно запрягали одну лошадь, но люди богатые ездили на паре и даже на тройке. Всё это выглядело очень красиво: гривы, заплетённые лентами, упряжь надраена до блеска, красивые вычищенные кони, под дугой пурехские колокольчики и бубенцы. Катались вокруг села по зимним дорогам на Горе и в Слободе. Приезжали участники на своих лошадях даже из заволжских селений. Съезжались многие любители скачек и из окрестных сёл.

К Троице молодым парням и девушкам старались приобретать новые наряды - костюмы, рубашки, платья, юбки, шали, платки. Нарядно одевшись, они выходили гулять на Венец в нагорной части села. (В словаре В.И. Даля: «Венец - уступ плоской возвышенности, окружающий низменности, раздолы рек, поречье, урему».) Сюда сходились и жители Горы и слободские. А вид отсюда на Волгу чудесный! Воздух чистый, прозрачный, а взору гуляющих открывались удивительные волжские дали. Плывут по реке белые пароходы, над ними пролетают легкокрылые чайки, а из-под горы ветер приносит запах цветущих деревьев. Люди, видя всё это, приговаривали: «У мальчишек кудри вьются, а у девушек сердца бьются». Именно на Троицу девушки наряжались в старинную одежду, расшитую золотными нитями, и водили хороводы. А называлось это «кругами играть». Для гуляний были определённые места, по улицам не расхаживали. Девушки стояли или сидели на скамьях. Парни гуляли с товарищами своей улицы, обходя различные места гулянок, но так как их было много, то всё обойти часто не удавалось. Парни и девушки из богатых семей держались несколько обособленно. На почве ревности случались драки между ребятами, а девушки из-за этого враждовали между собой. Очень пьяные парни на гулянье никогда не ходили, поскольку местным обществом это не поощрялось и могло принести такому человеку дурную славу. Девушки по ночам не гуляли, так как родители держали их в строгости, и, как только начинало смеркаться, мать уводила дочку домой.

Исключением были лишь случаи проведения прощальных вечеринок в связи со свадьбой подруги. Осенью на праздник Покрова также шили новую осеннюю одежду. Начинались гулянья, вечёрки с подругами и подготовка к свадьбам. Во время вечёрок девушки пели песни, начиная «Со вьюном те я хожу, с золотым хожу». Песен пели много, и после каждой жених с невестой, а парни с любимыми девушками, целовались, припевая: «Поцелую да прочь пойду», «Нельзя, нельзя миновать, чтоб его не целовать». Девушки выходили замуж по любви, по выбору родителей или «тайным уходом из дома». В последнем случае родители посердятся, поругаются, однако смирятся и играют свадьбу. Невесту жених должен был выкупать или, как это называлось в Безводном, «нужно было положить на стол». Минимальной суммой считались 20 рублей, но дело могло доходить и до 100 рублей. За невестой брали приданое: кошму или войлок для постели, ватное одеяло, две подушки, простыню, занавески на кровать, бельё для невесты и жениха. Для поездки в церковь к венцу собирался поезд от 4 до 10 подвод. Невесте обязательно запрягали пару лошадей, а если хозяева были богатые, запрягали одну тройку, вторую пару, остальные однопряжные. Все повозки красивые с колокольчиками под дугой и бубенцами на сбруе, а на лошадях она была выходная с кистями и медными пряжками. Конские гривы заплетались цветными лентами. Подводы нанимались не за деньги, а за угощение. Не было принято выдавать невесту из Безводного за жениха из других сёл или деревень, а также жениться на девушке не из Безводного, поскольку в таком случае у жениха и невесты «не было славы», коль они не смогли найти пару в своём селе. Для «слободских» жителей также считалось не очень славно брать себе жену или мужа из «горных». Так поступали, в основном, только староверы, которые женились и выходили замуж «по своей вере и зажиточности». Когда безводнинские девушки приезжали после венчания, им расплетали косу, затем заплетали волосы в две косы, окручивая ими голову. После этого на­девали повойник из чёрной материи, называвшийся по-местному «закон».

Литература:

1. Кустарные промыслы Нижегородской губернии./Сост. М.А.Плотников. Нижний Новгород, 1894. С.278.

2. Отечество моё Нижегородское: книга для чтения./ Сост. Г.Камерилова. Нижний Новгород, 1997. С.256.

3. Смирнов Д.Н. Нижегородская старина. Нижний Новгород, 1995. С.604

4. Труды Нижегородского педагогическо­го института. Краеведческий сборник. Т.1. Нижний Новгород, 1924. С.150-151.

История

Белякова А. Валькова Т.

Вначале XX века на нижегородской земле домотканая одежда почти вышла из употребления. Считалось модным шить наряды из дорогих покупных материалов. Даже повседневную одежду делали из фабричных х/б тканей: миткаля, ко­ленкора, кумача, китайки, ситца. Особенно полюбилась в этих местах плотная тёмно-синяя ткань, усыпанная яркими мелкими цветами и букетиками. Из неё шили рубахи, передники, сарафаны. Такие сарафаны назывались «русским платьем» и делались прямыми на лифе. Широкие полотнища собирались в складки или в мелкие сборки. Место пришива полотнищ к лифу часто украшалось вышивкой по сборкам. (Илл. 17) В будни «русское платье» носили с ситцевой мелкоузорной рубашкой традиционного кроя с широ­ким рукавом, сужающимся к кисти. В ряде случаев на пояс надевался передник из той же ткани. Платок на голову повязывали по-особенному — по кромке, так что весь рисунок платка был виден. (Рис.2)

В Нижегородской губернии старообрядческие семьи составляли значительную часть населения. В Безводном наряду с православным храмом был старообрядческий монастырь. В среде старообрядцев сохранился, благодаря их консервативности, более ранний вариант нижегородского костюма: косоклинный распашной сарафан. Ещё совсем недавно его надевали в качестве молельной одежды. Силуэт этого сарафана необычайно красив и пластичен. (Рис.1) Почти такого же кроя были в XVIII в. и праздничные косоклинные сарафаны, сшитые из дорогих шелков и украшенные по середине переда золотым позументом (галуном) или кружевом и множеством дутых пуговиц. Позже, к середине XIX века, их сменили круглые «москали» (прямые сарафаны) из шёлка, украшенные золотной бахромой только по подолу. К шёлковому сарафану в обязательном порядке полагалась шёлковая или парчовая нагрудная распашная одежда, называвшаяся по-разному: «душегрея», «епанечка», «холодник», «кафтанчик». Наиболее старинным считается вариант со свободно лежащими на спине фалдами, потом ткань стали фиксировать мелкими складками. А в середине XIX века уже носили кафтанчики и душегреи с крупными трубчатыми складками. (Илл. 7,       илл. 8)

Девичьи и женские головные уборы Нижегородчины были необычайно богато украшены, стоили очень дорого и передавались из поколения в поколение. Поэтому их формы долгое время оставались неизменными, зато изменялся декор.

Например, с развитием золотошвейных промыслов вышивка на женских косынках становилась всё богаче и разнообразнее, хотя по форме этот головной убор относится к очень архаичным. (Илл. 11, илл. 12, илл. 13) В то же время девичьи повязки (илл. 26), изготовленные ранее, отличаются большим мастерством исполнения в сравнении с более поздними. Мужской костюм на рубеже веков представлял собой городской вариант. Приближенным к традиции оставался лишь крой косоворотки. (Илл. 6) Праздничные рубахи в Безводном шились из шёлка и сатина, украшались вышивкой крестиком по канве нитками под цвет поясов и носились с «тройкой»: брюками, жилеткой и тужуркой.

Журнал «Чудесные мгновения. Традиционный костюм», вып 3 (2003 г.)